В целом казачий генералитет в 1812 году был представлен потомками высшей донской элиты. Об этом свидетельствуют воинские звания их отцов: у пяти — генералы от кавалерии, у четырех — генерал-майоры, у десяти — полковники, у одного — майор, у четырех — известно, что находились в штаб-офицерских чинах. Эти данные свидетельствуют лишний раз о сохранении и живучести старшинских нравов (способ передачи чинов потомкам был почти наследственным) и характеризуют ту социальную среду, в которой родились и жили военачальники, как очень узкий и замюгутый слой донского общества.
Несмотря на вышедшие законоположения и официальную принадлежность к дворянству Российской Империи, новообразованная прослойка (казаки-дворяне) в социальном плане не адаптировалась, РГВИА.
Рецидивы старшинского сепаратизма проявлялись в разных сферах жизни на протяжении всего XIX века. Например, современники запомнили, как вела себя в 1830-е гг. жена наказного атамана Д. Е. Кутейникова. Атаман проводил на Дону имперскую политику, диктовавшуюся из Петербурга. Но его супруга, Мария Васильевна, урожденная Машлыкина (представительница богатого старшинского рода и дочь наказного атамана XVIII в. Василия Акимовича Машлыкина), демонстративно не принимала у себя российских чиновников, продавала алкоголь и в принципе не считалась с правилами.
Разные по сути исторические корни, традиции, жизненный уклад, менталитет, хозяйственный быт, особенности службы — вот тот далеко не полный перечень факторов, мешавших быстрому слиянию с российским служилым дворянством (в начале XIX столетия данный процесс только-только начинался). Это наглядно показывает анализ брачных связей казачьих генералов. В отличие от многих русских военачальников, остававшихся холостыми до конца своих дней, все донцы обзаводились семьями, а некоторые даже по второму разу (только сын атамана М. М. Платов умер холостым в молодом возрасте).
Подавляющее большинство из них предпочитали выбирать жен из своей (старшинской) социальной среды. Исключение в данном случае составил род Орловых, представители которого старались в силу полученного высокого положения найти себе подходящую «партию» за пределами отчего края в среде российской высшей бюрократии. Так, единственный наследник графского титула генерала от кавалерии Ф. П. Денисова В. В. Орлов-Денисов женился на дочери министра финансов графине Марии Алексеевне Васильевой. В свою очередь, его родная сестра Екатерина Васильевна Орлова сочеталась браком с генералом графом Павлом Петровичем Паленом.
Другие представители донского рода Орловых в XIX столетии выступали в первых рядах процесса налаживания брачных связей между российским и донским дворянством. Большинство из них служило в лейб-гвардии Казачьем полку в Петербурге. Их женами становились девушки из лучших дворянских семей России, а их сестры выходили замуж за столбовых и титулованных дворян. Сильное противодействие процессу консолидации оказывалось и со стороны русских дворян. В системе социальных оценок казаки- дворяне котировались намного ниже природных русаков или иноземцев, что подкреплялось и невысоким материальным, культурным и образовательным уровнем донского офицерства. В российской военной среде господствовало негласное, но стойкое убеждение, что донцы по сравнению с армейцами (не говоря уже о гвардии) — второсортные генералы и офицеры, способные в лучшем случае командовать лишь казачьими частями.
Такая неофициальная установка о градации одинаковых чинов в прямой зависимости от происхождения становилась на практике постоянным источником для служебных столкновений в армии по поводу прав старшинства, особенно в военное время. В конечном итоге, необходимо констатировать, что в начале XIX в. первенствующее донское военное сословие, выделившись, еще не полностью порвало все связующие нити с основной массой казачества, в то же время в силу своей замкнутости не смогло полноценно инкорпорироваться в структуру дворянского класса России.
Казачьи поговорки
«Из благородных и знающих грамоту»
«Терпи, казак, атаманом будешь»
«Казаки все поголовно атаманы»
